Эти заметки стали плодом десятидневной поездки в Китай по приглашению Департамента информации и печати МИД КНР в составе группы белорусских, украинских и молдавских журналистов.
Я с большой радостью воспринял такой формат поездки, поскольку возможности у журналистов составить представление о стране шире, чем у официальных делегаций. За десять дней мы проделали путь более чем в тысячу километров от Пекина до Шанхая, посещали населенные пункты разного уровня – от деревень до мегаполисов, побывали на полях, в цехах, выставочных центрах и редакциях китайских СМИ и интернет-порталов. А также во дворцах, музеях, храмах, в горах (ну и, конечно, в магазинах и на рынках – не без этого).
Такой разброс в программе оправдан не всегда – например, для глубокого изучения вопросов в какой-либо сфере достаточного объема информации он не дает. Но для того, чтобы оценить в целом масштаб происходящих в стране политических и социально-экономических процессов, найти отправные точки для дальнейшего сбора информации и углубленного анализа, он вполне годится.
За время поездки я, с одной стороны, открыл для себя немало интересных фактов, а с другой – выделил ряд тем для дальнейшего углубленного изучения.
Попытаюсь обозначить их.
1) Отношение китайцев к представителям европейских народов: высокий интерес и высокий уровень доброжелательности, в особенности, вне Шанхая и Пекина, в регионах. Совершенно незнакомые люди на улицах улыбаются, приветствуют и стараются сфотографировать тебя (или с тобой). В поп-культуре – мода на европеизированный тип внешности, популярны модели, в облике которых смешиваются азиатские и европейские черты. Все больше молодых людей осветляет волосы. В общении не ощущается давления прошлого: несмотря на исторические обиды, нанесенные Китаю в 19-20 веках Англией, Францией, Германией, США и Россией, это не сказывается (по крайней мере, заметно) на современном отношении к представителям этих стран (чего, например, не скажешь о Японии).
2) Отношение к истории. Был, в частности, весьма удивлен переосмыслением отношения к периоду владычества в Китае манчжурской династии Цин (17-19 века). Императоры этого дома долгое время проводили дискриминационную политику в отношении народа хань (который составляет большинство населения Китая). Однако происходил и культурный синтез, поскольку манчжурские правители восприняли многие китайские культурные традиции, конфуцианскую философию, подходы к социальному устройству и управлению. При этом в военном деле манчжурская армия долгое время обеспечивала гегемонию Китая в Восточной Азии. Сейчас китайцы в оценке этого периода истории на первое место ставят сам факт произошедшего культурного синтеза, его полезные плоды для Китая – не концентрируясь на имевшем место негативе. Это разительно отличается от опыта некоторых наших соседей, которые культивируют в оценке исторического прошлого те моменты, которые могут стать основанием для претензий к другим народам – пытаясь таким образом переложить на них бремя ответственности за переживаемые ныне трудности в собственном развитии.
3) Умение разделять сферы политики и экономики. Китай реализует масштабные экономические проекты со странами, в отношениях с которыми имеет немало политических проблем (США, страны ЕС). И при этом он может не иметь почти никакого экономического сотрудничества со странами, с которыми у него нет никаких камней преткновения в политике. Китай практически никогда не инвестирует, опираясь только на политическую целесообразность (как это делал, порой Советский Союз). Конвертировать хорошие политические отношения с Китаем в экономическое сотрудничество можно только при наличии к этому объективных предпосылок экономического характера.
4) Умение вычленить и заимствовать из зарубежного опыта то, что даст максимальный результат при минимальной ломке уже существующего порядка вещей. В вопросах модернизации экономики Китай шел не от догмы, а от ситуативного анализа. Частной собственности, рыночным инструментам управления экономикой было дано ровно столько простора, сколько нужно было для обеспечения экономического роста – не больше и не меньше. Хотя нужные пропорции достигались порой и наощупь, методом проб и ошибок – однако экономику и общество не ломали через колено, как это бывало в нашей истории (да и в китайской тоже).
5) Расположенность к сотрудничеству с Беларусью, где-то даже превышающая наш нынешний геополитический и экономический вес. Отчасти это связано с уважением к тому, что мы ищем собственный путь развития, не от догмы, а от жизни – как это делал и продолжает делать Китай. С другой стороны – это результат последовательности нашей политики по развитию отношений с Китаем, которая проводится на протяжении почти 20 лет по восходящей линии. Примерно 10 лет Китай, в основном, за нами наблюдал. Потом еще 5 лет был период преимущественно развития политических отношений. И только последние 3-5 лет мы можем говорить о том, что дружественные связи и хорошие политические отношения начали конвертироваться в крупные экономические проекты. Без предыдущих пятнадцати вряд ли были возможны эти три последних года. Китай имел возможность нас изучить и убедиться в последовательности нашей политики по отношению к КНР. Однако нельзя сбрасывать со счетов и фактор Единого экономического пространства. Его создание в разы увеличило привлекательность Беларуси как площадки для китайский инвестиций. Я имел возможность видеть, как освещался визит Президента Беларуси в Китай на CCTV (Центральное телевидение Китая). Материал о нем в вечерних новостях дали сразу после блока о поездках по стране и встречах с трудящимися членов Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК (это тема №1 для китайских СМИ). Белорусский сюжет открывал блок международных новостей, а уже после него дали материалы о дипломатических переговорах с другими странами. Это частности, но из таких вот деталей и складывается целое.
Продолжение следует.
