Последний герой

Блоги

В детстве он мечтал стать учителем или врачом. Но то ли временем своего рождения в разгар самой страшной войны, то ли выбранным родителями именем Ратко (по-сербски «рат» означает «война»), а проще говоря, самой судьбой ему был предначертан путь воина, одного из самых великих сербских героев.

Слово «герой» здесь нисколько не выглядит преувеличением. И вовсе не потому, что подавляющее большинство сербского народа возражает против выдачи генерала Ратко Младича Гаагскому «трибуналу». Герой – это тот человек, которого укрывают простые крестьяне, даже не думая выдавать ни за какие миллионы долларов. А когда полицаи схватили генерала, то почти вся Сербия пошла в храмы молиться за его здравие. Его земляки стихийно переименовали свой город Калиновик в Младичево, а на въезде повесили транспарант: «Мы все Ратко».

Президент Сербии Борис Тадич подгадал арест генерала под очередной раунд переговоров о предоставлении кредитов МВФ. Европейский союз обещал в обмен на выдачу генерала Младича ускорить процесс вступления страны в ЕС. Но вряд ли президент Тадич войдет в историю как «европеизатор». Членство в Евросоюзе, несмотря на сладкие обещания чиновников из Брюсселя, так и остается отдаленным миражом. А вот «слава» изменника, выдавшего национальных героев (Караджича и Младича), этому политику обеспечена. Сербы, как и другие народы, не прощают предателей.

Чтобы понять, за что сражался генерал Младич, нужно знать историю его народа. Во время Второй мировой сербы пережили страшнейший геноцид. Главными пособниками нацистов в Югославии были хорватские усташи во главе с «балканским Гитлером» Анте Павеличем. Усташи провозгласили: «Треть сербов должна быть уничтожена, треть выселена, треть ассимилирована». На деле это означало, что сербское население, как и евреи и цыгане, было поставлено вне закона. Резня приняла самые жуткие формы. Символом той беды стал концлагерь Ясеновац в 60 километрах от Загреба. Там изуверы соревновались в скорости перерезания горла своим жертвам специальным ножом – сербосеком.

Европа, Запад в целом ничего не хотят слышать об этом геноциде. Будто и не было тех сотен тысяч жертв! Но сербы ничего не забыли. И когда в начале 90-х годов была провозглашена независимость Хорватии, Боснии и Герцеговины, местное сербское население поднялось на освободительную борьбу. Тем более что для этого были все основания. Новый хорватский президент Франьо Туджман отрицал факт геноцида, его сторонники откровенно симпатизировали усташам. А лидер боснийских мусульман Алия Изетбегович никогда и не скрывал, что является исламским фундаменталистом и мечтает о создании всемирного халифата «от Балкан до Тянь-Шаня».

Во главе сербских войск, состоявших из простых крестьян и учителей, врачей и рабочих, прошедших службу в Югославской народной армии, а также из славянских добровольцев, встал генерал Ратко Младич. Он знал, за что воюет. Его отца во время войны убили усташи.

Так в чем же обвиняют человека, который сражался за свободу своего народа, за его право жить на своей земле? В разгар натовских бомбардировок боснийских сербов в 1995 году некоторые политики и журналисты утверждали, что жертвами «геноцида Караджича и Младича» стали, по крайней мере, 100 тысяч боснийских мусульман. Бывший госсекретарь США Мадлен Олбрайт показывала снимки из космоса с местами захоронений жертв этнических чисток. Позже оказалось, что все это пустышка, такая же, как и доказательства наличия у Ирака оружия массового поражения.

Гаагские «судьи» ухватились, по сути, за один эпизод гражданской войны в Югославии – т.н. «резню в Сребренице». Сейчас название этого боснийского городка знают в мире гораздо лучше, чем Хатынь или Лидице. Но что же произошло в Сребренице?

Еще в мае 1992 года этот населенный пункт захватили мусульманские отряды. Была устроена бойня, обычная для той войны. Погибли тысячи сербов, многие стали беженцами. В апреле 1993 года Совбез ООН объявил город «зоной безопасности». На долгих три года Сребреница стала занозой в теле Республики Сербской в Боснии. За это время боевики 28-й боснийской бригады совершили 50 вооруженных налетов на окрестные сербские села, были разрушены сотни домов, погибло не менее 2500 мирных сербских жителей. Эти цифры подтверждены миротворцами ООН. Чтобы предотвратить дальнейшую гибель населения, в июле 1995 года командующий сербской армией генерал Ратко Младич отдал приказ начать медленное продвижение к городу. И тут произошло нечто странное. Голландские миротворцы, находившиеся в Сребренице, пропустили сербов в город, не оказав никакого сопротивления. Все командование 28-й мусульманской бригады было отозвано в Сараево. Сербов будто специально толкали устроить резню. Но этого не произошло.

Младич приказал открыть коридор для беженцев из Сребреницы. Всемирная организация здравоохранения зарегистрировала 35 632 беженца. Это практически все жившее до войны в городе и округе мусульманское население. Сербы предложили боевикам 28-й бригады также сложить оружие и выйти из города. Однако те отказались и с боем стали пробиваться по направлению к Тузле. Практически сразу в западной прессе появились обвинения в адрес сербской стороны в организации геноцида. Замелькала цифра в 20 тысяч убитых. Затем она упала до 8 тысяч. Младича и Караджича стали называть «людоедами», «палачами» и прочее, и подобное. Одним словом, в дело включилась вся западная пропагандистская машина. Во Франции проводились даже специальные уроки памяти жертв Сребреницы, где детям рассказывали о «сербских головорезах».

Но, судя по всему, никаких 8 тысяч убитых в Сребренице не было. Их искали, ищут, но найти не могут. Обнаружено лишь 2300 трупов, из которых точно идентифицировано всего 465. При этом все – мужчины, большинство в военной форме. Сам Радован Караджич твердо заявил, что «и сейчас появляются живые люди, чьи фамилии выбиты на надгробиях, тысячи людей из списков погибших голосовали на первых послевоенных выборах в Боснии. В качестве жертв «массового убийства» в Сребренице названы погибшие в боях в 1992–1993 годах и погибшие в боевых столкновениях после взятия Сребреницы в июле 1995 года».

Независимые наблюдатели также отрицают факт геноцида в Сребренице. Вот заявление, сделанное в декабре 2006 года бывшим командующим силами ООН в Боснии канадским генералом Луисом Мекензи, которого трудно заподозрить в симпатии к сербам: «Когда мы говорим о геноциде, то имеем в виду прежде всего убийство женщин и детей, то есть непосредственно создание условий для прекращения рода. Убийство же мужчин, как это было в Сребренице, – это жестокость, но не геноцид». С этим мнением непосредственного участника событий в бывшей Югославии согласен и авторитетный исследователь «проблемы Сребреницы» австралиец Питер Норт: «Разумеется, отрицать тот факт, что расстрелы пленных имели место, невозможно, однако говорить о геноциде и тысячах трупов нельзя».

Зачем понадобилась ложь о «резне в Сребренице»? Ответить на этот вопрос поможет свидетельство некоего Хакия Мехольича, полевого командира 28-й бригады. В интервью журналу «Дани» он признался, что покойный президент Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович как-то рассказал, что президент США Билл Клинтон предлагал ему сдать Сребреницу сербам, убить там 5 тысяч мусульман и таким образом создать предлог для интервенции НАТО на Балканах. И действительно, уже в августе 1995 года, через месяц после событий в Сребренице, начались натовские бомбардировки сербских объектов в Боснии, кардинально изменившие расстановку сил на Балканах. А искусственно созданный повод для агрессии понадобился потому, что серьезных, доказанных фактов крупномасштабных этнических чисток со стороны сербов не было. Да их и не могло быть! Вплоть до осени 1995 года на территории Республики Сербской в Боснии проживали тысячи мусульман. Только после начала хорватской операции «Буря», когда из Сербской Краины было изгнано местное население, мусульман стали выселять из их домов для размещения беженцев.

Но приговор Гаагского трибунала в отношении Караджича и Младича можно предсказать заранее. Собственно, и трибунала никакого не существует. Есть судилище, которое попирает элементарные нормы правосудия и штампует обвинительные приговоры против сербов с целью сделать одну сторону виновной во всех преступлениях, сопровождавших развал Югославии, и последовавшей затем гражданской войне. Стоит лишь сказать, что из 155 лиц, которым этот трибунал предъявил обвинение, 105 являются сербами и черногорцами. Сербов почти никогда не оправдывают. Недавно один сербский генерал подал прошение о сокращении срока его заключения. Срок ему «скостили» – с 9 до 8 с половиной лет. Зато в отношении остальных обвиняемых трибунал не так строг.

Командир той самой 28-й боснийской бригады Насер Орич, устраивавший налеты на сербские села и позорно бежавший из Сребреницы, не так давно был оправдан Гаагским трибуналом. Харис Силайджич, бывший боснийский премьер во время войны, до сих пор входит в руководство Боснии и Герцеговины. Это при его участии мусульмане организовали 17 концлагерей, где содержали сербских узников.

Международный скандал вызвало оправдание Рамуша Харадиная, одного из командиров «Армии освобождения Косово» и до недавнего времени «премьер-министра» этого края. Его участие в массовых пытках и убийствах сербов было подтверждено сотнями свидетельств. Но разве можно было осуждать лидера косовских албанцев накануне провозглашения «независимости» Косово? Официальный представитель России при ООН Виталий Чуркин по этому поводу заметил: «Судьи сослались на недоказанность его вины ни по одному из инкриминируемых ему десятков пунктов обвинения, одновременно выступив с заявлением о беспрецедентном давлении на свидетелей в этом деле. Впервые в истории международного правосудия свидетели в этом деле подвергались столь неприкрытому шантажу и запугиванию, а зачастую попросту физически устранялись. Поразительно, что такие действия совершались в атмосфере полной безнаказанности, несмотря на наличие международных сил в Косово». Российский МИД сделал заявление о необходимости сворачивания деятельности Гаагского трибунала.

Но, к сожалению, Россия ограничивается лишь словами. Во время Осетинской войны 2008 года я был в Черногории. Никогда не забуду глаза местных жителей, которые смотрели выпуски новостей и постоянно повторяли один и тот же вопрос: «Почему Россия так не защищала нас?» Уже хрестоматийными стали две сербские поговорки: «Нас с русскими 200 миллионов» и «На небе есть Бог, на земле – Россия». Остается только вслед за простыми сербами и черногорцами вопрошать: Россия, когда ты уже воспрянешь ото сна? Когда уже станешь не на словах, а на деле державною? Где же ты, Россия?

Но надежда остается всегда. Фамилия Младич созвучна с сербским словом «юноша». И надежда именно на них – тысячи и тысячи сербских парней, на молодежь, которая все чаще одевает сербскую пилотку-шайкачу, делает на груди татуировки в виде сербского креста с надписью: «Само слога Србина спасава». А на улицах Белграда и Крагуеваца, Косовской Митровицы и Баня-Луки «Тамо далеко» и «Марш на Дрину» можно услышать не реже популярных современных хитов. Но дело не только во внешних атрибутах. В этом году сербская патриотическая оппозиция уже не единожды собирала огромные митинги в Белграде и других городах, протестуя против политики национал-предателей. Народ не удалось поставить на колени!

Держись, чича Ратко!

СЛАВА ТЕБИ, ЂЕНЕРАЛЕ!

ЖИВЕЛА СРБИJА!



Теги:

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *