Этот год удивительно богат на юбилейные даты. 90 лет назад в Москве состоялся Х съезд РКП(б). Он не только дал старт НЭПу, но и принял резолюцию «О единстве партии», которая категорически запрещала фракционную борьбу. Но именно после этого решения и началась самая ожесточенная борьба разных уклонов, течений и группировок в партии большевиков. Ситуация на современном белорусском политическом поле чем-то удивительно напоминает эту давнюю историю.
Не успел еще отзвенеть в ушах грохот разбиваемых погромщиками стекол в Доме правительства, как полномочная делегация белорусских оппозиционеров, предводительствуемая Шушкевичем и Козулиным, присягала перед священным и сановным ликом Ежи Бузека в единстве и нерушимости рядов. Они брались за руки, приносили высокие клятвы. Ну а первый парламентарий Европы наставлял их, подобно булгаковскому воскресшему императору из «Белой гвардии»: «Поезжайте, господа, в Беларусь, формируйте ваши организации, ну а я буду с вами и во главе вас», – и прослезился. А может, сказал он как-то по-другому, но прослезился Ежи Бузек, думаю, точно. Ведь и он, поди, не каменный!
Оппозиционеры поехали домой, ободренные и поцелованные Европой в макушку. По дороге, само собой, спели «Магутны Божа». А как тут не спеть? К тому времени был уже создан Национальный координационный совет белорусской оппозиции. И снова клятвы, обещания… Ну и, конечно, прослезились!
И тут в дело вмешался еще один полководец – министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский с его злополучными 87 миллионами евро. Внезапно слезы высохли, сопли утерлись, а клятвы забылись. От единства остались только чернила на бумаге.
Вначале поругались (уже в который раз) Александр Владиславович с Александром Владимировичем. Что там случилось между Козулиным и Милинкевичем, сейчас и разобрать трудно. Сначала один что-то не то сказал, потом вроде что-то подписал. Второй возмутился. Но результат очевиден: дружить они перестали.
Дальше – больше! Объединенная гражданская партия нашла «врагов» в своих рядах. Недоверие было высказано Ярославу Романчуку, от должности председателя комиссии партии по международным вопросам отстранили Андрея Дмитриева. И если претензии к первому сводятся к вопросу: «Почему тебя не посадили?», то чем не угодил однопартийцам бывший начальник штаба Некляева и вовсе непонятно: вроде и посадили, и под статьей парень ходит, и БТ его чихвостит, аж перья летят!
На этом феерическом фоне поначалу как-то тускловато выглядел даже самый громкий скандал в оппозиционной среде – раскол в партии БНФ. Собственно говоря, ждали этого давно. То, что в некогда крупнейшей националистической партии нет единства, являлось секретом Полишинеля. Какое уж тут единство, если кандидатом на пост Президента выдвигается Григорий Костусев, а руководитель Минской городской организации БНФ Виктор Ивашкевич входит в команду Андрея Санникова. Демократия демократией, но партийную дисциплину никто не отменял! Избирательная кампания продемонстрировала, что Алексею Янукевичу, формальному председателю БНФ, так и не удалось стать настоящим партийным лидером. Он, конечно, парень-то неплохой, но находится под абсолютным влиянием Александра Милинкевича. А этого трепетные души «детей Позняка» вынести не смогли. И вот в середине февраля партию доблестно покинула вся ее старая гвардия.
Но здесь должен сделать признание! В разгар этой возни, интеллигентской и не очень, у меня появился новый кумир. Нет, на самом деле, вдруг вылупился человек, который одним махом практически сделал то, о чем я давно говорил, – срезал подчистую всю старую и часть новой белорусской оппозиции. Имя этого человека – Алесь Михалевич. Его нашумевшее заявление о «пытках в застенках КГБ» – великолепный политический ход. Во-первых, проверить его практически невозможно. Впрочем, этим пусть занимается прокуратура. Во-вторых, после этого заявления встал вопрос: а на каких условиях из СИЗО освободили других участников событий 19 декабря 2010 г.? О пытках я прямо спросил в эфире радиостанции «Немецкая волна» Виталия Римашевского, и он также прямо ответил, что к нему подобные меры не применялись. Я уже не стал совсем расстраивать бывшего кандидата в Президенты следующим неудобным вопросом: «А давал ли он подписку сотрудничать с КГБ?» Впрочем, этот вопрос может быть обращен и к господам Возняку, Дмитриеву и прочим «отпущенным». Собственно говоря, после заявления Михалевича «отпущенный» – это такая новая масть в оппозиционной среде, и вряд ли почетная. А вот насчет подписки о сотрудничестве я, например, Михалевичу верю. Другой вопрос, когда он давал такую подписку и от всех ли таких подписок отказался. Но, в целом, его заявление не что иное, как серьезный шаг к лидерству в оппозиционной среде и претензия на первые роли при дележке пресловутых 87 миллионов. И этот ход дал свои результаты. После известной пресс-конференции Михалевичу позвонил министр иностранных дел Чехии, а его жене – первая леди Польши. Браво, Алесь, брависсимо! Если Вы, господин экс-кандидат, подарите мне Ваше фото, то я повешу его у себя дома над письменным столом!
Заявление Михалевича породило новую волну брожений в среде белорусской оппозиции. Не выдержали нервы у «дзядзькі Рыгора» (партийное прозвище Костусева). В Гомеле он заявил буквально следующее: «За эту избирательную кампанию грязи, неискренности, клеветы и всего прочего, плохого, я увидел больше от таких вот единомышленников, чем от властей». И тут же выпалил, что один из кандидатов предлагал ему 100 тысяч долларов за снятие кандидатуры. И кто этот кандидат? Ну уж вряд ли шкловский земляк Костусева Александр Лукашенко.
Наши оппозиционеры забавные люди! Я не знаю, что там и кто из них рассказывает на допросах, очных ставках и просто в задушевных разговорах в КГБ. Но на воле он сдают друг друга – только в путь. В ответ на заявление Костусева Винцук (он же Валентин Григорьевич) Вечерко взял да и признался, что кандидат в Президенты от его партии не набрал 100 тысяч подписей. Цитирую дословно: «Мы действительно предлагали ему сняться, когда узнали про фальшивые подписи и про то, что ему не удается реально собрать 100 тысяч подписей в свою поддержку. И мы, чтобы не позорить БНФ и его самого, уговаривали его сняться». Здесь возникают новые вопросы к тому же Вечерко. Ну не досмотрел Центризбирком, ну пропустил фальшивые подписи. А вы тогда, господа-оппозиционеры, чего молчали? Ведь знали, что человек не собрал 100 тысяч, и молчали. И где же ваша гражданская позиция? Как избиратель может вам доверять?
Сейчас уже не приходится сомневаться, что события будут развиваться в подобном ключе и дальше. Очевидное поражение на президентских выборах, причастность ряда оппозиционных лидеров к организации массовых беспорядков 19 декабря не могли не обернуться новым переделом партийных портфелей. А открывшиеся финансовые возможности – слишком заманчивая перспектива, чтобы сохранять видимость единства.
На самом деле, нарастающие разброд и шатание в среде оппозиции весьма невыгодны белорусской власти. Во-первых, с кем теперь вести диалог? Один за другим оппозиционные вожди лишаются доверия своих соратников. А диалог нужен, просто необходим в нынешней ситуации. Во-вторых, политический аппарат Александра Лукашенко при таком раскладе может и потерять сноровку. Зачем придумывать хитроумные ходы, делать нестандартные шаги, если всю работу сделают сами же оппоненты: и разоблачат друг друга, и рассорятся, если надо, а то и по физиономии друг другу съездят.
Вся эта возня наводит вот еще на какие размышления. Наши доблестные борцы с режимом устроили такую политическую заваруху, проиграв выборы, из-за каких-то в сущности смешных 87 миллионов евро. Представьте себе, что бы они натворили, если бы на выборах победили. Тогда и куш был бы совсем иной, и накал страстей покруче. Лучше даже не представлять!
А теперь предложение в порядке рационализаторства. Польская прокуратура смело может инициировать расследование против министра иностранных дел Сикорского. Ведь уже сейчас очевидно, что 87 миллионов евро, которые он выпросил у доноров на финансирование белорусской оппозиции, – пустая трата денег, которая не принесет никаких результатов.
В свое время фракционная борьба у большевиков закончилась сакраментальным вопросом Сталина, обращенным к самому себе: «Какой из двух уклонов хуже, правый или левый?» Иосиф Виссарионович тут же дал ответ, ставший легендарным: «Оба хуже!» И действительно, и тому, и другому уклону стало хуже. Чем закончится дальнейшее деление белорусской оппозиции и бесконечные склоки в ее рядах? Вряд ли чем-то хорошим и для самой оппозиции, и для страны.
